Кошкин михаил ильич. Михаил Ильич Кошкин Михаил кошкин т 34

Михаил Ильич Кошкин родился 3 декабря (21 ноября по старому стилю) 1898 года в деревне Брынчаги Угличского уезда Ярославской губернии (ныне Переславский район Ярославской области). Семья рабочего Кошкина была многодетной и бедной. В 1905 году отец, тяжело трудясь на лесоразработках, надорвался и умер. Мать вынуждена была батрачить. Михаил с братом Сергеем учились в церковно-приходской школе, в свободное время пасли свиней, чтобы хоть немного заработать на жизнь.

Дочь М. Кошкина Елизавета Михайловна через много лет рассказывала: «Миша, как старший, чтобы помочь матери, ушел на заработки в Москву, пешком с торбой сухарей за плечами и лаптями наперевес, как тот Ломоносов. Он направлялся к какому-то родственнику матери, она дала ему записку с адресом. Но буквально в первый день, не дойдя до места, он наткнулся на драку, несколько сильных мальчишек избивали одного слабого. Он вмешался, выручил того, кто слабее, но в драке потерял записку. Он остался один без денег и знакомых, но тут его подобрал рабочий Московской кондитерской фабрики. Этот мастер и его жена выходили моего отца и устроили на фабрику». На фабрике подросток проявил усердие и склонность к обучению, быстро прошел путь от подсобника до мастера цеха.

В 1917 году, уже в период руководства страной Временного правительства, незадолго до октябрьских событий, Кошкин был призван на службу в армию. После Октябрьской революции вступил в ряды 58-го пехотного полка Красной армии и был отправлен на Западный фронт, получил ранение, лечился в Москве, где и был демобилизован.

15 апреля 1918 года Михаил добровольно поступил в Московский железнодорожный отряд Красной армии, в составе которого воевал под Царицыном. В следующем году был переведен в 3-й железнодорожный батальон на должность заместителя командира военного подразделения по политическому руководству, участвовал во взятии Архангельска, в боях против английских интервентов.

После окончания Гражданской войны политрук Кошкин был направлен в Коммунистический университет имени Свердлова, где проучился с 1921 по 1924 годы. В годы учебы Кошкин сблизился с известным военачальником РККА Михаилом Тухачевским, известно также о его контактах с советскими государственными деятелями Кировым и Орджоникидзе.

После окончания Коммунистического университета Кошкин был направлен в Вятку (ныне Киров) на кондитерскую фабрику, где вскоре вышел в директора, сделав фабрику одним из самых прибыльных и процветающих предприятий в городе. Сохранился фрагмент протокола заседания комитета фабрики, где рассматривается просьба коллектива задержать М. Кошкина на должности директора, дабы он подготовил достойного преемника.

В Вятке Кошкин повстречался со своей будущей женой. Дочь Елизавета о том периоде рассказывала: «Я родилась в Вятке, в келье Трифонового монастыря, где мы и жили. Там же отец организовал курсы ликбеза, учился сам и учил других. Он окончил всего лишь два класса церковно-приходской школы и всю жизнь писал с ошибками, но был при этом человеком знания. Кстати, на эти же курсы он отправил мою няньку, а потом способствовал ее поступлению в медицинский институт. Он всегда заботился о людях. Еще один яркий пример: будучи начальником фабрики в день выдачи зарплаты он собирал у себя в кабинете жен своих сотрудников с детьми. Детей угощал конфетами, а зарплату выдавал на руки женам, чтобы вятские мужики не пропили все деньги».
Во второй половине 20-х годов Кошкин преуспел и как партийный функционер, пройдя путь от заведующего агитационно-пропагандистским отделом райкома до губернского комитета партии. В 1929 году Кошкина по требованию Кирова в счет «партийной тысячи» направили учиться в Ленинградский политехнический институт на кафедру «Автомобили и тракторы».

Эта кафедра выпустила много квалифицированных специалистов для будущего танкостроения: помимо М. И. Кошкина, конструктора Т-34, были выпущены С. П. Изотов, конструктор газотурбинного двигателя танка Т-80, а также Н. Ф. Шашмурин, создатель танков ИС-2, ИС-7, Пт-76, БТР-50 п.

Практика М. Кошкина проходила на известном Горьковском автозаводе, а во время преддипломной подготовки Кошкина направили в конструкторский отдел Ленинградского завода № 185, где впервые доверили заниматься проектировкой экспериментальных танковых образцов. В документальной повести «Сотворение брони» Я. Резник писал: «Не раз, указывая на Кошкина, Сергей Миронович (Киров - автор) советовал: нагружайте его хорошенько, не бойтесь поручать сложную работу. Удивительно башковитый и цельный мужик. Этому по плечу большие дела, этот себя покажет». На этом заводе Кошкин остался и после окончания института в 1934 году, заняв должность заместителя начальника конструкторского бюро. Под его началом были созданы танки Т-46-5 и Т-29.
В 1936 году Михаил Кошкин был назначен начальником конструкторского бюро завода № 183 в Харькове. В момент прибытия нового начальника КБ на заводе в производстве уже были танки БТ-5 и БТ-7 и имелись собственные разработки танков Т-12 и Т-24. Кошкин влился в коллектив, быстро заслужив уважение сотрудников своим трудолюбием и принципиальностью. За год работы М. Кошкин вместе с помощниками Н. Кучеренко и А. Морозовым осуществили модернизацию танка БТ-7, установив на нем двигатель В-2, тем самым был создан первый в мире танк с дизельным двигателем.

В сентябре 1937 года Автобронетанковое управление РККА поставило задачу разработать новый маневренный колесно-гусеничный танк. В кратчайшие сроки под руководством Кошкина КБ разработало новый танк А-20. В процессе долгих конструкторских дискуссий от колесного хода, который плохо проявил себя в бою, полностью отказались, сделав боевую машину чисто гусеничной. Так появился новый танк, получивший индекс А-32.

На рассмотрение И. Сталину тогда было представлено два проекта. Глава государства незамедлительно велел изготовить оба и сравнить их по результатам испытаний. В 1939 году экспериментальные образцы танков А-20 и А-32 были готовы для испытаний.
«Когда он работал над своей “тридцатьчетверкой”, то дневал и ночевал на заводе - все его силы, мысли, время были поглощены новым танком, - писала Е. Кошкина. - Мы, дочери, редко видели его дома. Просыпаемся - папы уже нет, засыпаем - он еще не пришел. А когда выдавался свободный вечерок и отец принимался лепить пельмени, он непременно брал меня в помощницы. А маме, пытавшейся нам помочь, говорил: «Не надо, Верочка, мы уж с Лизой сами как-нибудь. Все будет в полном порядке». Исключительно нетребовательный в быту, в отношении к собственным нуждам, он был напорист, принципиален и требователен в работе. Не терпел разгильдяйства, халатности. Это был человек одержимый. Он ничего не делал вполсердца, вполсилы».

В середине – конце лета 1939 года в Харькове проходили испытания новые образцы танков. Был принято заключение комиссии, что «по прочности и надёжности опытные танки А-20 и А-32 выше всех выпускаемых ранее...» Но предпочтения ни одному из танков отдано не было, хотя и было замечено что они «выполнены хорошо и пригодны для эксплуатации в войсках».

Вопрос о типе ходовой части оставался открытым. Именно М. И. Кошкину пришлось убеждать руководство армии и страны, что танк на гусеничном ходу обладает дополнительными резервами для увеличения толщины брони, повышения боевой массы не в ущерб скорости и маневренности. В то же время у колесно-гусеничного танка такого запаса нет, а на снегу или пашне он без гусениц сразу же застрянет. А ведь у Кошкина хватало серьезных и влиятельных оппонентов из числа сторонников комбинированной ходовой части.

Чтобы окончательно доказать правоту Кошкина, зимой 1939-1940 годов на заводе построили два опытных танка А-34, у которых гусеничный ход с пятью опорными катками позволил увеличить по сравнению с А-20 и А-32 боевую массу примерно на 10 тонн, и поднять толщину брони с 20 до 40-45 мм. Это были первые прототипы будущего Т-34.

Еще одной заслугой М.И. Кошкина стал безошибочный выбор типа двигателя. Харьковские конструкторы К.Ф. Челпан, И.Я. Трашутин, Я.Е. Викман, И.С. Бер и их товарищи спроектировали новый дизельный двигатель В-2 мощностью 400-500 л.с. Первые образцы нового мотора установили на танки БТ-7 взамен бензинового авиационного М-17. Но узлы трансмиссии БТ, рассчитанные на меньшие нагрузки, не выдерживали и выходили из строя. Ресурс первых В-2, которые завод еще не научился изготавливать, тоже оставлял желать лучшего. Кстати, поломки БТ-7 с В-2 стали одной из причин отстранения от должности и уголовного преследования А.О. Фирсова. Отстаивая необходимость использования именно дизеля В-2, М.И. Кошкин тоже шел на риск.

На 17 марта 1940 года был назначен показ в Кремле высшим руководителям страны новых образцов танковой техники. Изготовление двух прототипов Т-34 только-только завершилось, танки уже ездили своим ходом, у них работали все механизмы. Но спидометры машин только-только отсчитывали первые сотни километров пробега. По действовавшим тогда нормативам пробег допущенных к показу и испытаниям танков должен был составлять более двух тысяч километров. Чтобы успеть произвести обкатку и намотать необходимый пробег, Михаил Ильич Кошкин принял решение перегнать опытные машины из Харькова в Москву своим ходом. Это было рискованное решение: сами танки являлись секретным изделием, которое никак нельзя было показывать населению. Один факт выезда на дороги общего пользования, правоохранительные органы могли расценить, как разглашение государственной тайны. На тысячекилометровом пути не обкатанная, толком незнакомая механикам-водителям и ремонтникам техника могла встать из-за любых поломок, попасть в аварию. К тому же начало марта – это еще зима. Но в то же время пробег предоставлял уникальный шанс опробовать новые машины в экстремальных условиях, проверить правильность выбранных технических решений, выявить достоинства и недостатки узлов и агрегатов танка.

Кошкин лично взял на себя огромную ответственность за этот пробег. В ночь с 5 на 6 марта 1940 года из Харькова вышла колонна – два закамуфлированных танка в сопровождении тягачей «Ворошиловец», один из которых был загружен горючим, инструментами и запчастями, а на втором стоял пассажирский кузов наподобие «кунга» для отдыха участников. Часть пути Кошкин сам вел новые танки, садясь за их рычаги попеременно с заводскими механиками-водителями. Маршрут для секретности пролегал вне дорог по заснеженным лесам, полям и пересеченной местности Харьковской, Белгородской, Тульской и Московской областей. На бездорожье, зимой агрегаты работали на пределе, пришлось устранять немало мелких поломок, производить необходимые регулировки.

Но до Москвы будущие Т-34 все же дошли 12 марта, а 17 числа их перегнали с танкоремонтного завода в Кремль. За время пробега М.И. Кошкин простудился. На показе он сильно кашлял, на что обратили внимание даже члены правительства. Однако сам показ стал триумфом новинки. Два танка, ведомые испытателями Н.Носиком и В.Дюкановым, разъехались по Ивановской площади Кремля – один к Троицким, другой к Боровицким воротам. Не доезжая ворот, они эффектно развернулись и понеслись навстречу друг другу, высекая искры из брусчатки, остановились, развернулись, сделали несколько кругов на высокой скорости, затормозили на прежнем месте. И.В. Сталину понравилась изящная быстрая машина. Его слова разные источники передают по-разному. Одни очевидцы утверждают, что Иосиф Виссарионович сказал: «Это будет ласточка в танковых войсках», по словам других, фраза звучала иначе: «Это первая ласточка танковых войск».

В апреле, возвращаясь в Харьков своим ходом, один из танков упал в воду. Кошкин лично участвовал в спасении машины и опять сильно простудился. Однако, невзирая на болезнь и госпитализацию, лично участвовал в окончательной доработке конструкции и налаживании серийного производства танка. Недуг стремительно прогрессировал, пришлось удалить отказавшее легкое. Однако усилия врачей оказались тщетными - 26 сентября 1940 года М. И. Кошкин скончался.
Работы над освоением танка Т-34 продолжал товарищ Кошкина новый Главный конструктор А.А. Морозов.

В 1942 году М.И. Кошкин, А.А. Морозов и Н.А. Кучеренко за создание Т-34 стали лауреатами Сталинской премии, для Михаила Ильича она оказалась посмертной. К счастью, он успел дать "34-ке" жизнь.

Еще будучи студентом Ленинградского машиностроительного завода Кошкин попросился на практику в танковое КБ и вскоре письменно обратился к первому секретарю Ленинградского обкома С.М. Кирову с соображениями по усовершенствованию танков. Киров лично встретился с Кошкиным и оценил его идею. Это произошло в 1934 году за несколько месяцев до гибели Кирова. Именно тогда у Кошкина окрепла идея отказа от колесных систем и за счёт этого усилить вооружение и бронирование. Начинающий конструктор обещал Кирову создать такой танк и назвал его памятной цифрой по дате встречи с Кировым - «34». Работая в КБ уже инженером, он участвует в разработке Т-29, Т-35, Т-46-5, Т-III. За толстобронный T-III его в числе других в 1936 году награждают «Красной Звездой».

С 1937 года Кошкин по рекомендации Серго Орджоникидзе стал главным конструктором завода им. Коминтерна в Харькове. Здесь он совершенствует БТ-7, внедряя совершенно новый (авиационный) дизельный двигатель и беря на себя большую за него ответственность. Впоследствии все танки стали делать именно с такими двигателями.

Однако военные заказчики не хотели изменять прославленный на Хасане и воспетый в песнях колёсный вариант танка и выдали задание на разработку А-20 тоже в колесно-гусеничном варианте. Только прозорливость конструктора не позволила впасть в эту крайность. Он уговорил сподвижников и дирекцию сделать сверхпланово и без ущерба для А-20 ещё один танк, перспективный Т-32. Он был представлен Комиссии осенью 1939-го, вместе с А-20.

Бюрократические военные не приняли Т-З2. Только личное мнение Сталина позволило заводу сделать два экземпляра уже полнобронной машины, названной Т-34. Испытания Т-34 назначили на март 1940 года, а новые машины не прошли ещё испытаний ходовой части на проходимость по инструкции. Решили добираться от Харькова до Москвы своим ходом по бездорожью и этим набрать километры пробега. Простуженному в холодных цехах конструктору пришлось лично участвовать в перегоне машин и в результате он прибыл в Москву с воспалением лёгких.

17 марта 1940 года танки были восторженно оценены на полигоне под Москвой Правительственной комиссией. Ворошилов долго упрашивал Кошкина переименовать танк именем вождя, но конструктор был верен памяти С.М.Кирова и отказал Ворошилову. Видимо, это и сыграло роковую роль в судьбе машины и ее конструктора. Отношение к танку сразу же изменилось. Замнаркома обороны Кулик потребовал дополнительного испытания уже одобренной машины. Их могли отодвинуть на весну 1941 года.

Кошкин резонно опасался, что война может начаться раньше, чем будет освоено производство Т-34. Он принял решение возвращаться в Харьков своим ходом, чтобы «добрать» положенные для испытания три тысячи километров пробега. Больной пневмонией Кошкин больше недели возвращался в железной коробке в Харьков и прибыл на завод в полубессознательном состоянии. Его тут же доставили в больницу, но спасти уже не смогли.

Благодаря своим боевым качествам Т-34 был признан лучшим танком Второй мировой войны. Серийный выпуск Т-34 и его модификаций осуществлялся в военные и послевоенные годы. Во время войны было выпущено 35 895 «тридцатьчетверок», а всего - около 68 тысяч. До настоящего времени дошло большое количество этих танков различных модификаций в виде памятников и музейных экспонатов. Последняя (Т-34-85)- состоит на вооружении некоторых стран и по сей день.

У этого человека была удивительная судьба. В юности он и не помышлял о том, что впоследствии стало главным делом его жизни. Кошкин прожил недолго, успев построить всего один танк, которому отдал все силы и саму жизнь. Его могила не сохранилась, а имя никогда не гремело по всему миру.

Зато весь мир знает его танк. Т-34 — лучший танк Второй мировой войны, танк, название которого неотделимо от слова «Победа».

Советский средний танк Т-34 (выпуск 1941 года). Фото: Commons.wikimedia.org

«Сладкая» жизнь

Михаил Ильич Кошкин родился 3 декабря 1898 года в крестьянской семье в селе Брынчаги Угличского уезда Ярославской губернии. Земли у семьи было немного, и отец Михаила, Илья Кошкин, занимался промыслами. Мише не было и семи, когда в 1905 году умер отец, надорвавшись на лесозаготовках. Мать осталась с тремя малолетними детьми на руках, и Михаилу пришлось помогать ей зарабатывать на кусок хлеба.

В четырнадцать лет Миша Кошкин уехал на заработки в Москву, став подмастерьем в карамельном цехе кондитерской фабрики, ныне известной как «Красный Октябрь».

«Сладкая жизнь» закончилась с началом Первой мировой войны, которая продолжилась гражданской. Бывший рядовой 58-го пехотного полка примкнул к красным, в рядах Красной Армии воевал под Царицыном, под Архангельском, сражался с армией Врангеля.

Смелого, инициативного и решительного бойца сделали политработником. После нескольких ранений и перенесённого тифа отправили в Москву, в Коммунистический университет имени Свердлова. В Кошкине рассмотрели перспективного руководителя.

В 1924 году выпускнику университета Кошкину поручили руководство… кондитерской фабрикой в Вятке. Там он проработал до 1929 года на различных постах, женился.

Казалось бы, как в судьбе этого человека могли появиться танки?

Михаил Кошкин (справа) в Крыму. Начало 1930-х годов. Фото: Commons.wikimedia.org

Родине нужны танки!

Надо заметить, что до 1929 года в Советском Союзе танковая промышленность являла собой весьма жалкое зрелище. Вернее сказать, её просто не было. Трофейные машины, доставшиеся от Белой армии, незначительное собственное производство, отстававшее от лучших мировых образцов на целую вечность…

В 1929 году правительство страны постановляет — ситуацию надо менять кардинальным образом. Без современных танков обеспечить безопасность страны нельзя.

Кадры, как известно, решают всё. А при отсутствии таковых их нужно готовить. И партийного работника Михаила Кошкина, которому к тому времени уже за 30, отправляют в Ленинградский политехнический институт для обучения на кафедре «Автомобили и тракторы».

Сложно осваивать новое дело практически с нуля, но у Кошкина упрямства и целеустремлённости хватило бы на двоих.

Теория без практики мертва, и ещё студентом Кошкин работает в конструкторском бюро Ленинградского Кировского завода, изучая модели иностранных танков, закупленные за рубежом. Он вместе с коллегами не только ищет пути совершенствования имеющейся техники, но и вынашивает идеи принципиально нового танка.

После окончания вуза Михаил Кошкин больше двух лет работает в Ленинграде, и его способности начинают раскрываться. Он стремительно проходит путь от рядового конструктора до заместителя начальника КБ. Кошкин участвовал в создании танка Т-29 и опытной модели среднего танка Т-111, за что был удостоен ордена Красной Звезды.

Кошкин и другие

Михаил Кошкин (справа) в Вятке. 1930-е гг. Фото: Commons.wikimedia.org

В декабре 1936 года в жизни Михаила Кошкина случился новый крутой поворот — его отправляют в Харьков в качестве начальника танкового КБ завода № 183.

Жена Кошкина уезжать из Ленинграда не хотела, но последовала за мужем.

Назначение Кошкина на должность произошло при достаточно трагических обстоятельствах — прежний глава КБ Афанасий Фирсов и ещё ряд конструкторов попали под дело о вредительстве после того, как выпускаемые заводом танки БТ-7 стали массово выходить из строя.

Фирсов успел передать дела Кошкину, и потом это обстоятельство станет поводом для очернения имени конструктора. Мол, Т-34 разработал именно Фирсов, а не Кошкин, который-де был «карьеристом и бездарностью».

Михаилу Кошкину действительно приходилось нелегко. Кадровый состав КБ был слаб, а приходилось заниматься не только перспективными разработками, но и текущим серийным производством. Тем не менее под руководством Кошкина была проведена модернизация танка БТ-7, который был оснащён новым двигателем.

Осенью 1937 года Автобронетанковое управление РККА выдаёт задание Харьковскому заводу на разработку нового колёсно-гусеничного танка. И вот здесь снова возникает конспирология: на заводе, помимо Кошкина, в этот момент работает Адольф Дик. По одной из версий, именно он разработал проект танка под названием А-20, который отвечал требованиям технического задания. Но проект был готов позже запланированных сроков, после чего Дик получил то же обвинение, что и Фирсов, и оказался в тюрьме. Правда, Адольф Яковлевич пережил и Фирсова, и Кошкина, дожив до 1978 года.

Гусеничный проект

Безусловно, Кошкин опирался и на работы Фирсова, и на работы Дика. Как, собственно, и на весь мировой опыт танкостроения. Однако у него было своё видение танка будущего.

После ареста Дика на начальника КБ Кошкина легла дополнительная ответственность. Он понимал, что ошибки ему никто не простит. Но колёсно-гусеничный А-20 конструктора не устраивал. На его взгляд, стремление к колёсной технике, отлично показывающей себя на шоссе, не слишком оправданно в условиях реальной войны.

Те же скоростные БТ-7, прекрасно летавшие через овраги, но обладавшие только противопульной бронёй, немцы ехидно называли «быстроходными самоварами».

Нужна была машина скоростная, с высокой проходимостью, выдерживающая огонь артиллерии и сама обладающая значительной ударной мощью.

Михаил Кошкин наряду с колёсно-гусеничной моделью А-20 разрабатывает гусеничную модель А-32. Вместе с Кошкиным работают его единомышленники, которые впоследствии продолжат его дело — Александр Морозов, Николай Кучеренко и конструктор двигателей Юрий Максарев.

На Высшем военном Совете в Москве, где были представлены проекты и колёсно-гусеничного А-20, и гусеничного А-32, военные откровенно не в восторге от «самодеятельности» конструкторов. Но в разгар полемики вмешался Сталин — пусть Харьковский завод построит и испытает обе модели. Идеи Кошкина получили право на жизнь.

Конструктор торопился, подгоняя других. Он видел — большая война уже на пороге, танк нужен как можно быстрее. Первые образцы танков были готовы и поступили на испытания осенью 1939 года, когда Вторая мировая уже началась. Эксперты признали: и А-20, и А-32 лучше всех моделей, ранее выпускавшихся в СССР. Но окончательного решения принято не было.

Образцы испытывали и в реальных условиях — во время советско-финской войны 1939-1940 годов. И вот здесь гусеничный вариант Кошкина явно вырвался вперёд.

С учётом замечаний танк доработали — нарастили броню до 45 мм, поставили 76-миллиметровую пушку.

Довоенные танки производства завода № 183. Слева направо: БТ-7, А-20, Т-34-76 с пушкой Л-11, Т-34-76 с пушкой Ф-34. Фото: Commons.wikimedia.org

Танкопробег

Два опытных образца гусеничного танка, получившего официальное название Т-34, были готовы в начале 1940 года. Михаил Кошкин безвылазно пропадал в цехах и на испытаниях. Нужно было как можно скорее добиться начала серийного производства Т-34.

Окружающие удивлялись фанатизму Кошкина — у него дома жена, дочки, а он только о танке думает. А конструктор, боровшийся за каждый день, каждый час, сам того не зная, уже вёл войну с фашистами. Не прояви он упорства, рвения, самоотдачи, кто знает, как повернулась бы судьба нашей Родины?

Войсковые испытания танка начались в феврале 1940 года. Но для того, чтобы танк отправили в серийное производство, опытные образцы должны пройти определённое количество километров.

Михаил Кошкин принимает решение — Т-34 наберут эти километры, отправившись из Харькова в Москву своим ходом.

В истории отечественного танкостроения этот пробег стал легендой. Накануне Кошкин сильно простудился, а танк — это не лучшее место для больного человека, тем более, в условиях зимы. Но отговорить его было невозможно — два танка просёлками и лесом отправились в столицу.

Военные говорили: не дойдут, сломаются, придётся гордому Кошкину везти своё детище по железной дороге. 17 марта 1940 года оба танка Т-34 своим ходом прибыли в Москву, в Кремле представ перед глазами высшего советского руководства. Восхищённый Сталин назвал Т-34 «первой ласточкой наших бронетанковых сил».

Кажется, всё, Т-34 получил признание, можно и заняться собственным здоровьем. Тем более что ему это настоятельно посоветовали в Кремле — кашель Кошкина звучал просто ужасно.

Однако для серийного производства опытным моделям Т-34 не хватает ещё 3000 километров пробега. И больной конструктор снова лезет в машину, возглавляя колонну, идущую в Харьков.

Скажите, способен на это карьерист, укравший и присвоивший чужие проекты, как говорят о Михаиле Кошкине недоброжелатели?

Личный враг Гитлера

Под Орлом один из танков съезжает в озеро, и конструктор помогает его вытаскивать, стоя в ледяной воде.

Михаил Кошкин выполнил все требования, отделявшие Т-34 от серийного производства, и добился официального решения о запуске танка в «серию». Но по прибытии в Харьков он оказался в больнице — врачи диагностировали у него пневмонию.

Возможно, болезнь отступила бы, но недолеченный Кошкин сбегал на завод, руководя доработкой танка и началом серийного производства.

В итоге болезнь обострилась настолько, что спасать конструктора прибыли медики из Москвы. Ему пришлось удалить лёгкое, после чего Кошкина отправили на реабилитационный курс в санаторий. Но было уже поздно — 26 сентября 1940 года Михаила Ильича Кошкина не стало.

Почтовая марка к 100-летию со дня рождения Кошкина. Фото: Commons.wikimedia.org

Провожать 41-летнего конструктора в последний путь вышел весь завод.

Но он успел запустить Т-34 в серийное производство. Пройдёт меньше года, и немецкие танкисты в ужасе будут сообщать о невиданном русском танке, сеющем панику в их рядах.

Согласно легенде, конструктора танка Т-34 Адольф Гитлер объявил своим личным врагом посмертно. Могила конструктора не сохранилась — она была уничтожена гитлеровцами во время оккупации Харькова, причём есть основания считать, что намеренно. Впрочем, спасти их это уже не могло. Михаил Кошкин выиграл свой бой.

Главная награда

Скептики любят сравнивать технические характеристики Т-34 с другими танками Второй мировой войны, доказывая, что детище Михаила Кошкина уступало многим из них. Но вот что сказал профессор Оксфордского университета Норман Дейвис, автор книги «Европа в войне. 1939-1945. Без простой победы»: «Кто в 1939 году мог подумать, что лучший танк Второй мировой будет производиться в СССР? Т-34 был лучшим танком не потому, что он был самым мощным или тяжёлым, немецкие танки в этом смысле его опережали. Но он был очень эффективным для той войны и позволял решать тактические задачи. Маневренные советские Т-34 «охотились стаями», как волки, что не давало шансов неповоротливым немецким «Тиграм». Американские и британские танки были не столь успешны в противостоянии немецкой технике».

10 апреля 1942 года конструктору Михаилу Кошкину посмертно была присуждена Сталинская премия за разработку танка Т-34. Полвека спустя, в 1990 году, первый и последний президент СССР Михаил Горбачёв присвоил Михаилу Кошкину звание Героя Социалистического Труда.

Но лучшей наградой для Кошкина стала Победа. Победа, символом которой стал его Т-34.

Кошкин Михаил Ильич – бывший главный конструктор танкового конструкторского бюро (КБ) Харьковского завода имени Коминтерна Народного Комиссариата вооружения СССР, Украинская ССР.

Родился 21 ноября (3 декабря) 1898 года в деревне Брынчаги Угличского уезда Ярославской губернии, ныне Переславль-Залесского района Ярославской области, в крестьянской семье. Русский. Окончил церковно-приходскую школу и в 11-летнем возрасте уехал на заработки в Москву, где приобрёл профессию кондитера.

В Первю мировую войну был мобилизован в русскую армию. На фронте получил ранение.

В апреле 1918 года добровольцем вступил в Красную Армию. Участник Гражданской войны. Член РКП(б)/ВКП(б) с 1919 года. Служил в войсках политическим работником.

В 1924 году, окончив Коммунистический университет имени Я.М.Свердлова, работал на кондитерской фабрике в городе Вятка (ныне – город Киров). Затем перешел на партийную работу – заведующим агитпропотделом 2-го райкома партии, заведующим губернской совпартшколой, заведующим агитпропотделом Вятского губкома партии.

В 1929 году Михаила Кошкина, как инициативного работника, в числе «парттысячников», направили на учёбу в Ленинградский политехнический институт (кафедра «Автомобили и тракторы»), который он успешно окончил в 1934 году и вместе с дипломом получил распределение на должность конструктора завода имени С.М.Кирова в Ленинграде, а затем работал заместителем начальника КБ этого предприятия.

С 1937 года Михаил Кошкин – главный конструктор танкового КБ на Харьковском заводе имени Коминтерна Наркомата оборонной промышленности (с 1939 года - вооружения) СССР. К этому времени стало очевидно, что танки, состоявшие на вооружении Красной Армии, не в состоянии противостоять артиллерии противника, и в первую очередь – гитлеровской Германии. А международная обстановка, свидетельствующая о грядущей войне, требовала от конструкторов создания боевой машины, превосходящей в техническом отношении все образцы потенциальных противников.

В середине – конце лета 1939 года в Харькове проходили испытания новые образцы танков. Было принято заключение комиссии, что «по прочности и надёжности опытные танки А-20 и А-32 выше всех выпускаемых ранее...» Но предпочтения ни одному из танков отдано не было, хотя и было замечено что они «выполнены хорошо и пригодны для эксплуатации в войсках».

Всё на свои места расставило практическое применение опытных изделий: большую тактическую подвижность в условиях пересечённой местности во время боёв советско-финляндской войны 1939–1940 годов доказал гусеничный танк.

Харьковчане в рекордно короткие сроки провели доработку танка по замечаниям комиссии: усилены броневая защита, вооружение и другое. Так, в А-32, кроме идеи гусеничного хода, М.И.Кошкин воплотил гармоничное сочетание высоких боевых качеств по огню, броневой защите и маневренности.

Постановлениями Комитета обороны было предписано: изготовить два гусеничных танка на базе А-32 с учётом утолщённой до 45 миллиметров брони и установки 76-миллиметровой пушки, а также впредь именовать танк – «Т-34».

Два опытных Т-34 были срочно изготовлены и переданы на войсковые испытания 10 февраля 1940 года. Эти испытания, проходившие в феврале - марте 1940 года, полностью подтвердили высокие технические и боевые качества нового танка.

5 марта 1940 года два танка Т-34 вышли с Харьковского завода в контрольно-испытательный пробег по маршруту Харьков - Москва. Этот пробег возглавил главный конструктор М.И.Кошкин.

17 марта 1940 года на Ивановской площади Московского Кремля танки Т-34, а также боевые машины, изготовленные другими заводами, были продемонстрированы членам советского правительства.

По просьбе И.В.Сталина механики-водители Н. Носик и О. Дюкалов проехали по площади. Осмотрев оба Т-34, И.В.Сталин одобрительно отозвался о них, назвав новый танк «первой ласточкой».

После смотра в Кремле Т-34 прошли испытания на подмосковном полигоне и на Карельском перешейке.

В апреле 1940 года, возвращаясь своим ходом в Харьков, под Орлом одна из «тридцатьчетвёрок» опрокинулась в воду. Помогая вытаскивать танк, уже ранее простуженный, М.И. Кошкин, сильно промок. По возвращении в Харьков он был срочно госпитализирован.

«Кремлёвские смотрины» стали переломной вехой в летописи создания танка Т-34, который был рекомендован для немедленной постановки на производство. На заводе №183 полным ходом закипела работа по подготовке серийного выпуска этой боевой машины.

Михаил Ильич Кошкин, несмотря на болезнь, продолжал активно руководить доработкой танка и работал на износ. И его болезнь внезапно обострилась. Из Москвы экстренно был вызван специалист-хирург. У больного пришлось удалить лёгкое. Но это, к сожалению, не помогло...

Генеральный конструктор лучшего танка периода Второй мировой войны 1939-1945 годов, так и не узнав, какая героическая и легендарная судьба уготована его детищу, скончался 26 сентября 1940 года в санатории «Занки» под Харьковом, где проходил реабилитационный курс лечения.

Похоронен в городе Харькове. Во время похорон М.И. Кошкина за гробом главного конструктора шёл весь завод.

Указом Президента СССР от 4 октября 1990 года за выдающиеся заслуги в укреплении оборонной мощи Советского государства и большой личный вклад в создание танка Т-34 Кошкину Михаилу Ильичу посмертно присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Награждён орденами Ленина (04.10.1990; посмертно), Красной Звезды (1936). Лауреат Сталинской премии (1942; посмертно).

В Харькове, неподалёку от проходной завода имени Малышева, в мае 1985 года был торжественно открыт памятник творцу легендарной «тридцатьчетвёрки» М.И.Кошкину. В Харькове на доме, в котором он жил, установлена мемориальная доска. Памятник танку Т-34, а фактически М.И.Кошкину, установлен у дороги, возле его родной деревни Брынчаги в Ярославской области. В самой деревне Брынчаги открыт бюст. В городе Переславль-Залесский его именем названа улица.

О ТАНКЕ «Т-34» :

«...до отъезда на русский фронт Паулюсу пришлось задержаться. Гальдер предупредил его:

Вас включили в особую комиссию. Дело в том, что удалось захватить в исправном состоянии русский Т-34, при нем обнаружили даже технический формуляр. Вам с конструкторами предстоит разобрать Т-34 по винтику, и пусть металлурги заодно выяснят, какой навоз загружают русские в свои домны? Чтобы не испачкаться, захватите и свой танковый комбинезон...

П оявление среднего танка Т-34 было для немцев шоковым ударом, сенсацией № 1, откровением и загадкой. «Это дьявольское наваждение! - говорили они. - Нет, это даже не машина, а какой-то сказочный принц среди наших танков-плебеев...»

На танкодроме, где стоял трофейный Т-34, Паулюс доказывал, что не стоит раньше времени отчаиваться:

Русские ещё не освоили массовое производство, и потому все Т-34 мы выбьем по одиночке хотя бы из калибра «восемь-восемь». Спасибо нейтральной Швейцарии, поставляющей для вермахта такие замечательные зенитные пушки...

Вызванный из лабораторий Нибелунгверке, приехал и знаменитый немецкий танкостроитель - Фердинанд Порше.

Это правда, - сказал он, - что Т-34 у противника еще недостаточно. Но вы, Паулюс, не забывайте предупреждений Бисмарка: русские долго запрягают, зато они быстро ездят. Из истории нам известно, что Россия всегда к войне не готова, но каким-то странным образом она оказывается победительницей...

Немецких специалистов больше всего поразил двигатель - дизель в 500 лошадиных сил, целиком сделанный из алюминия: «Русские плачутся, что у них не хватает материалов для самолётов, а на моторы для танков алюминий нашли...» Паулюс (на основании данных абвера) сказал, что Т-34 подвергался в Москве очень суровой критике, его даже не хотели запускать в серийное производство. Если это так, комиссии предстоит выявить слабые места в конструкции танка.

Увы... их не существует! - отвечал Порше.

Но русские-то раскритиковали свою машину.

Это вызвало смех главного конструктора:

Милый Паулюс, вы что, первый день на свете живёте? Должны бы знать, что у подлинных талантов всегда немало завистников, желающих опорочить его постижения. Только этим, и ничем другим, я объясняю критику этой машины.

Паулюс спрыгнул с брони танка на землю: немецкую противотанковую пушку калибром в 76 мм уже выкатывали на прямую наводку. Все попрятались в укрытие, издали наблюдая. Первый снаряд, рекошетируя, вырвал из брони советской ярчайший сноп искр, второй... Второй, ударившись в башню, сделал «свечку», и высветленная траектория полёта составила точную геометрическую вертикаль - в небо!

Я не думал, - сказал Порше, выбираясь из блиндажа, - что русская металлургия способна повершить нашу. Как представитель фирмы Круппа, я свидетельствую её поражение.

Т-34 достался немцам неповреждённым, внутри его оставили все, как было при русских. Водитель имел перед собой портрет , а башнёр, посылая снаряды в пушку, мог глянуть на фотографию своей курносой с надписью: «Помни о Люське!» Паулюса поразила убогая простота внутри машины: не было кресел, обитых красной кожей, нигде не сверкал никель, но в глубоком лаконизме машины чуялось нечто сосредоточенное ради единой цели - боевого удара. Немецкие T-III и T-IV создавались из расчёта, что их качества будут выше устаревших советских танков. Но перед Т-34 машины вермахта предстали жалкими таксами перед породистым бульдогом. Комиссия обнаружила: Т-34 имел удельное давление на один квадратный сантиметр в 650 граммов, что и объясняло его высокую подвижность немецкий же T-IV давил на почву усиленной массой сразу в один килограмм, что в непролазной слякоти русских дорог обещало большие неприятности).

В мире много прекрасных женщин, - сказал Порше. - Однако на конкурсах красоты выигрывает единственная и неповторимая. Так же с танком! Т-34 пока не имеет аналогов в мире: он - уникален, и скопировать его невозможно. Если же мы попробуем это сделать, мы сразу упремся в непрошибаемую стенку технических проблем, которые для Германии останутся неразрешимыми... А ваше мнение, Паулюс?

Я нашёл единственный недостаток, - сказал Паулюс. - Экипажу слишком тесно внутри танка, но русские очень любят обитать в тесноте коммунальных квартир, умудряясь всей семьей ночевать в одной комнатке...

Немецких конструкторов откровенно страшил дизель из алюминия, цельнолитые башни из стали особой закалки (они были не знакомы со сваркой под флюсом по методу нашего академика ). Но строптивый Гудериан настаивал именно на получении точной копии советского танка. Однако и Фердинанд Порше, и инженеры берлинской фирмы «Даймлер - Бенц», возражали ему:

Точным копированием русского танка мы распишемся в собственном бессилии. К сожалению, T-IV уже доведён нами до предельных параметров, а новейшие его модификации невозможны. Остался единственный путь - создать танки T-V и T-VI, которые повершат броню и силу Т-34...

Так зародилась идея будущих «тигров» и «пантер».

Но чудовищный призрак «тридцатьчетверки» уже не покидал воображения немцев, и в создании новых танков Германия отныне лишь подражала идеальным формам русского танка. Сейчас, когда я пишу эти строки, даже страшно при мысли, что лучший танк мира Т-34 у нас хотели отвергнуть: сомнения вызывали дизель, сварной корпус, литая башня и чисто гусеничный ход, иными словами, всё самое достойное в конструкции, что и принесло танку международную славу. А в 1965 году военная общественность ФРГ отметила 25-летний юбилей со дня рождения первой «тридцатьчетверки», и на эту памятную дату немцы наложили мрачную паутину роковых воспоминаний. Журнал «Зольдат унд техник» признал, что своим появлением Т-34 дал совершенную конструкцию танка, и потому все мировое танкостроение (вплоть до конца XX века) будет исходить лишь из тех технических результатов, что были достигнуты советской наукой. Мы, отступающие в сорок первом, могли быть уверены, что оружие будет и это оружие будет лучше вражеского».

Пикуль В.С. «Площадь павших борцов». - М.: Изд-во «Голос», 1996 (Часть первая. «Барбаросса». Глава 18. Первые кризисы), с. 158-161)

21 ноября 1898 - 26 сентября 1940
Первый главный конструктор танка Т-34, начальник КБ танкостроения Харьковского паровозостроительного завода имени Коминтерна. Герой Социалистического Труда.

10 февраля 1940 года изготовлены два первых Т-34 и начаты их испытания. На 17 марта в Москве назначается показ танков членам правительства, с этой целью организуется танкопробег Харьков — Москва. Учитывая важность мероприятия, Михаил Кошкин сам отправляется на новых машинах как ответственный представитель завода.
Пробег Харьков — Москва — Харьков подорвал здоровье Михаила Кошкина, простуда и переутомление привели к заболеванию пневмонией.
26 сентября 1940 года в санатории «Занки», проходя реабилитационный курс лечения, легендарный конструктор умер
За гробом главного конструктора шел весь завод. Похоронили Михаила Ильича на тогдашнем центральном харьковском кладбище — Первом городском, располагавшемся на Пушкинской улице за студенческим городком «Гигант». Но просуществовать могиле суждено было недолго. В 1941 году во время бомбардировки Харькова немецкой авиацией она была уничтожена.

Путь бессмертия

«Работать не вдогонку, а на обгон» — этот девиз Кошкина в сочетании с его методом ра-ботать рывками, вскакивая, как говорится, «в последний вагон», был типичным яааением для всего советского периода XX века. Вырабатывался авральный стиль производственной жизни.
И был результат. 5 марта 1940 года ранним утром из ворот харьковского завода в сторону Москвы начался очередной рывок: ушли два танка А-34. Много романтического написано об этом танковом походе. Фильм в 1960-х годах сняли «Главный конструктор» с плакатным красавцем — актёром в роли Кошкина. Вся страна «на ура» приняла фильм о первых при-ключениях «тридцатьчетвёрки». Она в войну стала народной героиней, ею восхищались, всему хорошему о ней верили. А тогда, в начале сорокового, вслед уходящим в Москву тан-кам полз злопыхательский шепоток:

• Сырые машины пошли. Более тысячи километров — переход нешуточный. He дой-дут. Опозорится КБ.


• Неймётся Кошкину. Орлена хочет. Уж и немолод, должен понимать — пахнет прова-лом. Собирался поставить танки на платформы, и за одну ночь доехали бы они до Москвы. Почему передумат? Приказ партии был идти вместе с танками.

• Это будет ласточка в танковых войсках.

Отрывок из книги Николай Кучеренко. Пятьдесят лет в битве за танки СССР